Не надо ждать, когда нас раздавит

Чтобы изменить жизнь, не нужно ждать, когда придут большие беды, потому что даже смерть не приводит к окончанию существования.

 

Есть такая притча: лягушка застряла в грязи в колее. Как ни старалась оттуда выбраться, ничего не получалось. Друзья ей помогали — не получилось у них, безрезультатно. Под вечер обессилевшие друзья ушли домой, оставили подругу на волю судьбы и были уверены, что на следующий день придут, и ее уже не будет.

Пришли, а она весело прыгает по травке. Они говорят: «Как тебе удалось?!» «Очень просто, — ответила лягушка, — появилась повозка, и у меня просто уже не оставалось другого выбора, кроме как поскорее выбраться».

Как это похоже на наш мир, что мы должны приблизиться к такой беде, которая просто раздавит нас!

К осознанию.

Да, и только тогда мы выберемся.

Да.

Вы говорите, что есть путь добра, а есть путь страданий. И мы идем по пути страданий. То есть нас должно раздавить и только тогда мы придем к чему-то хорошему.

На последнем шаге.

Почему?

Иначе мы не захотим избавиться от эгоизма. Здесь должна быть все-таки идеологическая основа, решение проблемы в ее корне — для чего мы будем избавляться от атомного оружия.

Мы должны избавиться от своего желания подавить, уничтожить, властвовать над другими. Желание получить, желание подавить другого — это чистый эгоизм. Вот от этого мы должны избавиться. То есть прийти к любви, от ненависти к любви.

Такой переворот — он практически невозможен. Только если под осознанием зла. А осознание зла — оно может быть действительно только повсеместным и только лишь свободным решением. Что даже если и не боимся мы войны, не боимся уничтожения и завтра оно и будет, а сегодня мы просто будем еще жить и наслаждаться, и гулять.

Да, «пир во время чумы» такой.

Да.

То есть мы, как эта лягушка, в колее находимся, да? Приближается телега, а нам пока еще как бы наплевать на это, да?

Да. Тем более, мы же смотрим на других — как они. Пускай они первыми испугаются и начнут что-то делать. Но я надеюсь, что сегодняшняя обстановка — она тоже что-то решает.

То есть от страха мы выскочим, да?

Да, мы выскочим из страха и от осознания неизбежности смерти. Причем, мы не боимся смерти особенно. Просто придет время, изменится состояние человека, когда он будет понимать, что ему некуда деваться и умереть — это тоже не выход, это не решение проблемы. Так что…

А скажите, как это — страх и то, что покончить собой, умереть — это не решение проблемы, — как это приводит к осознанию основы, что все — в эгоизме, что он виноват во всем? Где этот переворот происходит?

Переворот происходит в человеке, когда он вдруг начинает понимать, что даже смерть его не спасает от эгоизма. Что даже смерть его не приводит к окончанию существования. Что он будет существовать в ощущении таких страданий, внутренних, тут уже дело не в физических, не в телесных, тела уже как будто и нет, а он будет продолжать страдать.

А когда он поймет, что виновник этих страданий — эгоизм? Когда, в какой момент это понимается?

Когда кроме эгоизма у него ничего не останется. Когда он будет видеть, что смерть его не спасает и не вытаскивает из ужасных состояний, из жизни. Он будет продолжать. После смерти жизнь продолжается, только в другом виде, и он будет все время страдать, как в аду.

И кто укажет ему, что эгоизм виновник всего?

Вот тогда он почувствует, что же его так настраивает на такое отрицательное отношение к себе, к миру, ко всему, и к самому эгоизму, который властвует им и все время ведет его от страдания к страданиям.

То есть будет эта точка, которая скажет: «Я хотел подавить всех, а надо подавить себя»? Будет именно такое ощущение?

Я думаю, что да. Это решение, другого решения нет.