Как оправдать несправедливость судьбы?

Кевину Стрикленду было 18 лет, когда ему дали пожизненное за стрельбу и убийство.

Стрикленд просидел 42 года, и только теперь раскрылось, что обвинения были ложные. Свидетельница, выжившая после этой стрельбы, показала на него. Она сомневалась, но ничего не сделала — боялась обвинений в свою сторону. Позже она призналась, что на нее давила полиция.

Вот я думаю: как чувствует себя человек, который засадил другого на 42 года? Как он чувствует себя?

Это трудно представить.

А почему дают такое человеку?

Мы не знаем, какие это наказания и какие это исправления. Мы, к сожалению, не знаем вообще, что это такое.

Ну так это его сверху направили?

Да, конечно, это все сверху.

И этому есть своя цель?

Конечно, этому есть цель.

Как принять такое наказание от Творца? Ты не виноват, но тебя посадили на долгие годы.

Ну я думаю, что здесь надо все-таки разобраться, что происходит на самом деле — выше себя, выше этого обстоятельства. Ведь для того, чтобы понять решение судьбы, надо быть выше того, что она с тобой сделала, — там, где решаются эти вопросы.

Поэтому я не думаю, что человек, который столько лет отсидел, будет просто жить этой органической ненавистью. Он должен будет все-таки созреть за все эти годы и дойти до состояния, что дело здесь не в людях и не кто решил, а дело здесь в каком-то высшем управлении, замысле, который надо понять.

То есть это подсластит это его ощущение, да?

Нет, не только подсластит. Если я хочу заниматься выяснением таких вопросов, я должен поставить это на уровень судьбы. Это не просто кому-то что-то захотелось, кто-то что-то сделал.

Ну вы говорите, что это уже шаг, когда человек начинает думать: «Почему это со мной сделано? Что Творец со мной сделал?» — и так далее. То есть он уже шаг.

Да, он хочет проникнуть в замысел! действий, а это уже выше человека и это уже действительно уровень Творца.

И это оправдано, что столько лет человек страдал именно для того, чтобы прийти к такой мысли?

Конечно. А что такое 40 лет и вообще что такое человеческая жизнь? А если бы он ее прожил каким-то слесарем или, технологом, или неважно, кем и что? Народил бы детей или посадили бы его за мелкую кражу и так далее.

Но такие вопросы, которые сейчас он, возможно, будет думать в тюрьме, он не сможет думать на воле. И на воле у него жизнь будет как в тюрьме, только внутри себя, внутри своих эгоистических мыслей. А когда он будет сидеть в тюрьме, тогда он будет свободен от своих эгоистических мыслей, и, может быть, будет думать в рамках настоящей свободы.

И если он в мыслях своих поднимется к Творцу, будет как бы с Ним в диалоге находиться, вы считаете, что оправданы даже вот эти страдания долгие годы?

Конечно! Это же все мелочи, это все эгоизм хнычет.

То есть если он приходит к этим мыслям, то вся его жизнь оправдана?

Конечно. Не только жизнь — именно такая жизнь, которая казалась ему, что лучше смерть, чем такая неволя, — сейчас он начинает понимать, что это не неволя, это свобода. А вот там, где ему казалась свобода, там-таки неволя.